Наилучшая благодарность
Старый Клен очень радовался, что на его ветвь дети повесили годивничку. Он призвал к себе птичек:
- Летите ко мне! Угощаю! Сегодня на обод пшено и аппетитная корочка белого хлибчика! Поторопитесь, пока снег не притрусил это объедение!
Птички прилетали к годивнички, и старому Клену было значительно веселее. Казалось, что и зима не такая уже печальная и холодная. Он полюбил своих гостей, знал, кого как зовут, даже выучил их привычки. Вот, например, синичка Тиночка никогда не подлетит к годивнички первейшей - такая она скромница. Сядет на веточке рядом и сестричек своих зовет. А воробей-молодец Втулка - тот, наоборот, всегда впереди,- еще Катруся с Андрейкой не успели насыпать зерна в годивничку, а он уже здесь как здесь. Крылышками трепещет, головкой крутит, хвостиком зерно из годивнички вымечет.
- Угомонись, озорнику! - говорит ему старый Клен.
И где там! Втулка ничего не видит и не слышит, аж пока к годивнички не подлетит титонька Кира - старейшая из родини воробьев. И что тогда с нашим Чипом творится! Его не узнать - самое послушание и уважение к старшим. Отлетит в сторону, сядет рядом из Тиною - а пир'ячко растрепанное, хвостик торчма торчит - смех да и довольно! Потешается старый Клен:
- Ой, хитрунчику!
Минуют дни за на днях, вот и морозы уже не такие жгучие, и снег понемногу растаивает. На лужайке травка зазеленевшая. А круг ручейка пролиски кое-где белеют. Солнышко раньше встает и позднее спать ложится.
- Весна! - радуется старый Клен. - Пережили мы и эту зиму.
- Цвиринь-тинь-тинь! - поддерживает разговор Тиночка. - Это благодаря тебе, дедушке Клене. Если бы не твоя годивничка, мы бы, наверное, погибли, так как зима была суровой.
- Нет, Тиночко. Поблагодарите Катруси и Андрийкови - это они о вас позаботились.
- А как же им поблагодарить? - вмешался к разговору Втулка.
- А ты посуди, может, что-то и выгадаешь,- предложил Клен.
- Так! - зацвиринькав Втулка, перескакивая из ветви на ветвь.
Он так старался что-то выгадать, так суетился и подпрыгивал, что перышка на его головке растрепались, будто он только что возвратил из потасовки.
- ОБ! Я знаю, как отблагодарить Катруси и Андрийкови! Я подарю им своего первейшего червяка, которого вполюю этой весны! Как ты считаешь, дедушке Клене,- они будут радоваться?
- Думаю, что не очень,- засмеялся Клен. - Детям червяки не смакуют.
- А если я поймаю зеленую гусеницу? Тогда обрадуются? - снова предложила Втулка.
- Нет, друг!
- А личинку майский жука?
- Нет, Чипе, надо что-то другое выгадать.
Горобчик задумался.
- Цвиринь-тинь-тинь! - пропела Тиночка.
- Не мешай мне! Видишь, я думаю! - слегка клюнув дзьобиком синичку, сказала Втулка.
- Но я не могу не цвиринькати! Я радия, что мы пережили зиму, что весна в конце концов пришла. Цвиринь-тинь-тинь! - еще громче запела Тиночка.
- Тебе лишь бы цвиринькати! А я имею главу сушить над тем, как нам за годивничку отблагодарить,- пробурмотав Втулку.
Он сидел на веточке, пасмурный и задумчивый.
Тем временем солнышко вышло из-за хмарки и поднялось над верхушками деревьев. Его теплый лучи кротко затрагивал каждую веточку, будто проверяло, или готу к весне почки на березах, кленах, дубах и осинах. Солнечное тепло окутало Чипа, полоскотало ему дзьобика, пробралось в пир'ячко и согрело все тельце маленького горобчика.
- Цвиринь-цвиринь! - запела Втулка. - Цвиринь-цвиринь! - Цвиринь-цвиринь! Тиночко! Хода сюда, я знаю, как нам отблагодарить детям за годивничку!
Тиночка подлетела к Чипа, и горобчик что-то зашептал ей на ушко. Старый Клен старался подслушать, что он такое выгадал, но так и не почув.
- Что ты там придумал? Скажи мне, может, оно не понравится Катруси и Андрийкови.
- Точно понравится! А для тебя, дедушке Клене, это будет сюрприз! - засмеялся в ответ Втулка. - Завтра утром жди на что-то непривычное и замечательное! А сейчас нам из Тиночкою надо лететь.
Клен растерянно посмотрел вслед маленьким пташкам.
- Завтра утром... Теперь я ночь не буду спать, буду думать, что они выгадали.
Он издали видел, как горобчик с синичкой перелетают из дерева на дерево, о чем-то входят в соглашение c лесными птицами, тем не менее, как не силился, не мог услышать, о чем. Вздыхая, Клен в конце концов заснув.
Катруся с братцем Андрейкой по обыкновению приходили очень рано, чтобы наполнить годивничку. Вот и этого утра дети подошли к Клену, Катруся наклонила веточку, а Андрейка начал сыпать в годивничку зернята и крошки хлеба.
Аж вот на ветвь круг кормушки сел горобчик Втулка.
- Цвиринь-цвиринь! - запел вин.
- Цвиринь-тинь-тинь! - подхватила синичка Тиночка, которая села на веточку поряд.
- Тень-тень-тень! - запела вильшанка, подхватывая песенку.
- Тють-фить-фьюить! - громко вмешался шпак.
- Тьох-тьох! - переливчато зазвучала песня соловья.
Даже старая Ворона трижды громко каркнула:
- Наказаний-наказаний!
А дядечко Дятел в красной шапочке стучал клювом по стволу, как барабанщик:
- Тук-тук-тук!
Старый Клен распрямил ветви, принимая певцов, которые слетались из всего леса. Кропив'янка с мухоловкой, вивчарик-ковалик, лесная горлица - все повсидалися вокруг годивнички и громко пели каждый на свой лад.
Дети зачарованно слушали этот удивительный хор, а старый Клен едва не плакал от радости.
- Это лучше всего, что я слышал в своей жизни, - это настоящая песня благодарности. Птицы радуются из того, что прошлая зима и в конце концов пришла весна. Те, которые пережили зиму в нашем лесе, благодарят деток за то, что их заботливые руки сыпали зерно в годивничку. А птички, которые отлетали в теплые края на зиму, радуются, что возвратили на родину. Это - найчудовиший подарок дитям.
- Цвиринь-цвиринь! Это и в самом деле лучше, чем найсмачниший червячок! - согласилась Втулка.
Елена Микула
Художник Юлия Муравйова